Будаков В. В. Друзья – однополчане

«...Госпитальный врач говорил, что «сержант загнал» в войне сердце, и наказывал беречься... Да всё это пустое, резко отмел Дмитрий Савельевич, он жив, и, пока оно стучит, он ещё что-то да сможет! Вот сын растёт... Он оденет сына в незаплатанную одежду, хотя не это, конечно, главное, он накормит его досыта настоящим ситным хлебом, хотя и это, конечно, не главное; главное же, он расскажет ему о том, что видел, как жил, как надо жить, – он, прошедщий четыре года в той сатанинской мясорубке, в пекле и крови в праведной ненависти, он научит Димку жить чисто и без зла, так, чтоб не горько было...
  Но Численко, но Калужный, его фронтовые друзья от Дона до Немана, перед взятием того последнего для них прусского холма весь вечер разглядывали карманные фотографии, мучительно всматриваясь в смутные лица своих сынишек, будто предчувствуя, что это последняя встреча с ними, и теперь в ясном, бездымном просторе майского дня незримый голос и дух их, оставшихся там, прошелестел ему явственно, без упрёка, но всё же напоминательно: «Ты и о наших не забудь...» И, как в наважденье, эти же слова повторил и Андрей Травников, его друг сызмальства, односельчанин и однополчанин до Десны, до того часу, как он нёс его, раненного, под густыми взрывами в сторону, обратную наступлению, в медсанбат, нёс молчаливого, безжизненно холодеющего. А потом в гулкое, пустое мгновенье он вдруг больно ожёгся о его щёку, совсем-совсем холодную, и понял, что это конец, но всё же нёс его, нёс... Так вот, и Андрей Травников секундно возник оттуда и тоже попросил помнить о дочери, о его травинке Кате, ведь их дома по соседству, ведь они же столько времени делили солдатский паёк, горечь и радость, так пусть он похлопочет и о его семье.
  А потом приречный простор раздался ещё шире, ...и дымчатым суровым шествием потекли холмы, поля и голоса знакомых, уже позабытых и вовсе незнакомых – убитых при артобстреле, посечённых пулеметами, задетых шальными, случайными осколками, подорвавшихся на минах, – их голоса соединились в один скорбный надеющийся голос: «И о наших не забудь...»

Будаков В. В. Молчание. – Воронеж : Центрально–Чернозёмное кн. изд–во, 1982. – С. 4.